В оковах любви - Страница 3

Год назад она начинала работать над докторской по теоретической физике, а теперь ведет существование, которое как будто не имеет с ней ничего общего. Скорбит по сестре, которую едва знала. Едва справляется с домашними заданиями. Растит ребенка.

Хлоя представила, как вручает Адена дяде и просит позаботиться о нем. Когда она соглашалась стать суррогатной матерью, то даже не представляла, что у нее будет возможность оставить Адена себе, а теперь не знала, как жить без него.

Если бы она была другой. Если бы ее жизнь была другой. Она глубоко вздохнула.

Лицо Саида оставалось бесстрастным.

— Сочувствую вашей потере.

— А я — вашей.

— Не только моей. Всей страны. Моего народа. Аден — их надежда на будущее.

— Он ребенок, — ответила Хлоя.

Аден был таким маленьким и беспомощным. Он лишился матери — своей настоящей матери. Той, которая была готова воспитывать его, дать ему все, и могла это сделать. Но Аден получил Хлою. Она училась круглые сутки о нем заботиться. У нее не хватало сил. Все время хотелось плакать. Иногда она действительно плакала.

— Да, — сказал Саид, — он ребенок. Но и вы, и я знали, что такова цель его рождения.

— Отчасти. Рашид и Тамара очень хотели ребенка. — Тамара излучала это желание, оно звучало в каждом ее слове, когда она страстно просила Хлою о помощи.

— Не сомневаюсь; но единственная причина, почему так важна кровная связь, почему они не могли просто усыновить ребенка, — то, что нам нужен наследник из рода аль-Кадар.

Хлоя это знала. Казалось, прошла вечность с тех пор, как Тамара рассказала Хлое о последнем выкидыше и о том, как сильно хочет собственного ребенка, как ей нужно родить наследника. А потом она высказала просьбу, которая изменила все.

«Конечно, мы компенсируем твои услуги, а когда ребенок родится, то поедет с нами в Аттар. Но ты станешь частью появления на свет племянника. Нового члена семьи. Нашей семьи».

Хлоя так хотела семью, поддержку, которой у нее раньше никогда не было. Поэтому она убедила себя, что девять месяцев беременности — это не так уж трудно. А в результате у Тамары и Рашида будет все, что им нужно, и Хлоя поможет привести в мир новую жизнь. И все ее финансовые проблемы решатся. Это казалось так легко. Просто помощь единственной семье, которой она небезразлична.

Но потом началась утренняя тошнота, затем она набрала вес, у нее начала ныть грудь, появились растяжки. И конечно, все закончилось родами. Все оказалось непросто.

Сразу после родов, в короткий невероятный момент перед тем, как стало известно о смерти Тамары и Рашида, глядя на плачущего малыша, Хлоя почувствовала, что все разрозненные фрагменты ее жизни складываются в четкую и красивую картинку. Словно Аден стал ее высочайшим, важнейшим достижением в жизни.

А потом мир снова раскололся, все рассыпалось, и Хлоя не представляла, как все исправить. Шесть недель она прожила как зомби. Заботилась об Адене, о себе, когда удавалось, училась, насколько могла. Погружалась на дно, уверенная, что утонет. Появление Саида было и благословением, и проклятием.

— Я знаю, — сказала она. — Но прямо сейчас он… Что вы хотите с ним сделать?

— Я собираюсь сделать то, что нужно сделать. Отвезти его во дворец. К его народу. Это его право, а моя обязанность — защищать его права.

— А кто будет его воспитывать?

— Тамара уже наняла лучших нянь. После того как я объявлю, что он… жив, все пойдет так, как планировалось.

В его голосе было странное спокойствие, которое заставило Хлою гадать, что происходит под бесстрастной поверхностью.

— Когда вы узнали? — спросила она.

— Вчера. Я перебирал документы в сейфе моего брата, его личные документы, и нашел соглашение о суррогатном материнстве. Впервые за шесть недель появилась надежда.

— Вы действительно быстро нас нашли.

— У меня есть свои ресурсы. К тому же вы не очень хорошо прятались.

— Я боялась, — сказала она приглушенно.

— Чего?

— Всего. — Это было чистой правдой. Со дня смерти Тамары ее жизнь пронизывала болезненная тревожность. — Боялась, что вы не захотите иметь конкурента. Что не захотите отказываться от своего положения.

Темные глаза Саида стали жестче, губы сжались.

— Меня растили не для того, чтобы править, Хлоя Джеймс; меня готовили для сражений. В моей стране такова задача второго сына. Я воин. Верховный шейх должен обладать состраданием и силой. Справедливостью. Меня этому не учили. Я учился выполнять приказы, быть безжалостным в стремлении защищать свой народ и свою страну. И теперь я буду это делать любой ценой. Дело не в том, что я хочу, а в том, что нужно.

Хлоя ему поверила. Он был солдатом, машиной для выполнения приказов. И он хотел забрать с собой Адена.

— Значит, вы по сути силовик при семье аль-Кадар? — Сейчас Хлоя говорила не думая, хотя это было ей не свойственно. Однако ситуация выводила ее из равновесия.

— Мой путь был начертан с первого вздоха.

— Как и у Адена, — сказала Хлоя онемевшими губами.

Ее пронизал холодный шок. Она всегда знала, что малыша, который спит в колыбельке в ее спальне, ждет великая судьба, в которой для нее нет места. Но последние недели она провела словно в безвременье. Это так отличалось от всего в ее жизни. Было и тоскливо, и прекрасно.

— Он должен поехать домой. А вы можете вернуться к прошлой жизни. К тому, как вы ее планировали.

Хлоя могла закончить университет, защитить докторскую. Стать преподавателем в университете или получить работу в исследовательском институте. Простое и прекрасное существование. Она будет анализировать тайны вселенной, которые можно когда-нибудь разрешить, в отличие от межличностных отношений. Именно поэтому она редко тратила время на отношения, выходящие за рамки дружбы.